НИЖНИЙ НОВОГОРОД

Ключ к Востоку в руках у Севера

Лично для меня Нижний - город особенный, потому что там я жил, когда мне было от 5 до 10 лет от роду; это время, когда формируются первые сознательные впечатления. Впервые увидев летним полднем 1975 года с палубы теплохода стены кремля, я уже не помышлял более ни о чем, как полазить по его стенам, и, едва приучившись читать, стал собирать разные брошюры про нижегородские древности.

И все-таки - что особенного в этом городе, где именно в нем зарыт ключ к пониманию физиономии Руси? На этот вопрос нет быстрого ответа, придется послушать рассказ о его первоначальной истории.

Имя, основание. Экспансия Владимирского княжества на восток, по течению Волги, во второй половине 12-го века приобрела характер некой мании (“Карфаген”, то есть Булгария и ее сателлиты, должны быть разрушены!) Об истории войн Владимира и Булгарии мы подробно писали, когда рассказывали о городе Булгар. Между Булгарией и Владимиром лежали мордовские земли, то ли управлявшиеся своими князьями, союзными Булгарии, то ли находившиеся под прямым управлением из Булгара. Помимо смелых рейдов в сердце Булгарии, Владимир медленно продвигал свои границы на восток, методично отвоевывая у мордвы территорию за территорией. Без захвата мордовской “буферной зоны” покорение Булгарии было бы невозможным. Это понимал через несколько столетий и Иван Грозный, который покорил Казанское ханство не прежде, чем построил на ее землях опорный пункт, Свияжск.

Первым крупным успехом стало основание на мордовских землях Городца (Радилова, ныне город Городец) в 1164 году. Однако, Городец еще не мог быть ключом к Волге, и уж точно – к Оке. Ключ – место слияния Волги и Оки – был под мордовским контролем.

В сегодняшней литературе можно встретить утверждение, будто владимирцы еще в середине 12 в построили на месте позднейшего Нижнего Новгорода некую крепость, место которой якобы фигурирует в источниках как “Старый Городок”. Почему это невозможно? Как показал еще А. Насонов, в 1107 году у Владимира точно не было никаких опорных пунктов на Клязьме, иначе булгары не смогли бы в этом году разорить Суздаль. Хотя экспансия на Булгарию начата была Юрием около 1120 года, пишет далее Насонов, только с основанием Городца стали невозможным такие эксцессы, как нападение булгар на Ярославль в 1152 году. Около 1176 года или чуть ранее основан Гороховец. Всякий раз эти новые города оказывались точно на границе, сразу за ними начинались вражеские земли. Так, даже в 1228 граница с мордвой проходила практически по восточной околице Нижнего Новгорода.

О владимирском городке в устье Оки нет никаких сведений в летописях. Я не видел также никаких археологических свидетельств этому. Утверждение зиждется единственно на факте существования топонима Старый Городок. Однако еще писатели позапрошлого столетия отмечали, что нижегородцы называли так свой собственный деревянный кремль, разрушенный от времени, в противоположность белокаменной цитадели, выстроенной в середине 14 в. Попытку нижегородских патриотов удревнить свой город лет на 60 я считаю неудачной.

Ну а как же на самом деле жили люди в устье Оки до прихода славян? Мордовские предания говорят, что во времена Ильи Муромца (то есть примерно в 10 в; подробнее см. в нашем рассказе о Муроме) здесь обитал некий Скворец, друг знаменитого Соловья, противника Ильи, и чародей Дятел. У них были раздельные друг от друга резиденции. Скворец жил на берегу Оки, где-то в километре от устья, там, где ныне врезается в берег Молитовский мост. Сегодня на месте этого древнего городища – плотно, и хаотично застроенная территория, как старыми жилыми зданиями 19 века, так и промышленными корпусами (рисунки 1, 2). Дятел обитал точно на том месте, где стоит ныне кремль; от его имени кремлевская гора до сих пор называется Дятловой (рисунок 3). Полуостров, образованный слиянием Оки и Волги (“стрелка”), видимо, не был заселен. Храм Александра Невского “на стрелке” появился лишь в 1881 году (рисунок 4). Обычно такие полуострова, напротив, активно заселялись. Причина может быть в том, что место это – болотистое настолько, что в 19 в, когда принялись окультуривать эту территорию под ярмарку, был проект прорезать ее каналами, как в Венеции. Впрочем, археологических разведок на “стрелке” никогда не велось, и, может быть, храм Александра Невского стоит себе на месте мордовского святилища или убежища.

В предании о Скворце и Дятле много правды. Пара "светский правитель" (Скворец) – “священный царь” (Дятел) зафиксирована у многих древних народов, в том числе у славян. Неудивительно и то, что жреческий центр был отделен от светского – не так ли и на Руси возле города возводили монастырь, обнесенный стенами на манер городских? Сами имена суть тотемы, которые говорят, что правители избирались из двух родов, за которыми была закреплена сакральная и светская “ветви власти”. Умирая, Дятел предсказал, что славяне захватят эти места и поставят каменную крепость. И тут я вижу правду: в переводе с современного чувашского Нижний Новгород называется Каменный Город. Не настораживает и дружба этих правителей с Соловьем, который, как мы показали в рассказе о Муроме, был вовсе не степняком, а мордвином.

Первое столкновение потомков Скворца со славянами произошло в 1171 году, когда полководец Андрея Боголюбского, Борис Жидиславич, отправился в масштабный поход на булгар. Поход оказался не слишком удачным, потому что плохо экипированные воины вязли в снегу. Славянам удалось лишь едва вторгнуться в подконтрольную Булгарии территорию, сжечь один город и 6 деревень, причем на обратном пути булгары чуть не настигли и не поубивали все русское воинство. Старые (19 в) историки с полным основанием полагали, что в этом неназванном городе надо видеть мордовскую крепость на месте Нижнего Новгорода. Мордовские легенды говорят, что укрепления этого города были срублены спешно, в виду появления владимирцев, и приводят его название – Ибрагимов городок. Судя по имени, этот Ибрагим был не мордвин, а булгарин, представитель центральной власти на границе. Владимирцы предложили Ибрагиму сдаться. Тот для виду завел переговоры, и тайно послал за помощью. Помощь пришла, Ибрагим показал отчаянную храбрость, но славяне все равно взяли крепость. Интересно, что строить город и обороняться Ибрагиму помогали некие славяне, которые давным-давно бежали из Суздаля к мордве. Вероятно, это были язычники, спасавшиеся от христианства. Чуть позже мы еще увидим некую “Русь Пургасову”, вероятно, тех же славян-беглецов. Еще более интересно, что после поражения от русских, как мы предполагаем, Ибрагим, или его наследник, собрали пожитки и, бросив местность на усмотрение мордовских князей, откочевали на восток, где в 1176 году основали Казань, рассказ о чем читайте в своем месте.

Захват славянами этих мест спровоцировали сами булгары. В 1219 году они предприняли удачный поход на Устюг (Чудь Заволочская). В следующем 1220 году владимирцы ответили на него, захватив город Ошель (в глубинной Булгарии). Булгары запросили мира, и в ходе переговоров уступили славянам место слияния Волги и Оки. В 1221 году князь владимирский Юрий посетил свои новые владения, и на Дятловых горах заложил Новград Нижний. Хотя в ряде летописей есть другие даты основания города (от 1199 до 1222), историки пришли к выводу, что верна дата 1221, которая и стала традиционной.

В современной нижегородской литературе честь основания Нижнего приписывается ростовскому князю Василько Константиновичу, который после отъезда Юрия во Владимир остался на месте, якобы сам заключал какие-то договоры с местным населением, и вообще развел бурную активность. Хотелось бы напомнить авторам этих писаний, что в момент основания Нижнего Васильку было всего 12 лет.

Откуда взялось название города - понятно, поскольку город этот для владимирцев был и новым, и нижним (то и другое – относительно Городца). Когда говорят, что в названии “Нижний” отразилось именование этих земель “Низовскими”, забывают, что этот термин был в ходу не у владимирцев, а у жителей Новгорода Великого, не принимавших никакого участия в этой акции. Тем более вспомним, что в некоторых летописях, признаваемых самыми архаичными, наиболее древнее название крепости приводится в форме Новгород Второй, что напрашивалось прежде всего.

Юрий сразу подошел к градостроительству в пограничной крепости очень серьезно. Реку под Дятловыми горами он или его люди назвали Почайной, как в Киеве – в этом трудно не увидеть некую претензию (вспомните аналогичные случаи в столичном Переславле Залесском; рисунок 5). Помимо обычного деревянного кремля, он тут же начал каменное храмовое строительство. Первым храмом, заложенным в дереве в 1221, а в камне уже в 1227, стал Архангельский собор, сохранившийся в переделках поныне. Примерно в это же время Юрий строит Преображенский собор (разобран в 1920-е годы).

В 1225 году владимирцы впервые воспользовались новой крепостью как базой для нападения на мордву. Та сплотилась вокруг князя Пургаса, на которого Юрий безуспешно послал рать в 1228 году. Вероятно, булгары сдержали свое обещание, и отступились от прав на эти земли, но мордва с этим не согласилась, и сама организовала оборону. В 1229-м Юрий возглавил поход лично, и привлек своего товарища, половецкого князя Пуреша. Поход был удачен лишь частично, потому что мордва попряталась в лесах и развязала партизанскую войну. Уже в 1229 Пургас осаждает Нижний, но ему пришлось ограничиться разорением его округи. Возвращаясь после осады, Пургас был настигнут половцами, которые истребили и воинов Пургаса, и “Русь пургасову” (мы уже знаем, кто это такие). Последнее восстание мордвы относится к 1232 году. В 1239 году и мордву, и русских покоряют монголы, которые делают земли мордвы частью своего государства (так называемый Улус Мохша), и разоряют Нижний в том же 1239 (на год позже взятия столицы, Владимира). Сам Юрий, основатель города, погибает в битве с ними.

Под татарами. Великое Нижегородское княжество. Татары принесли мир в эти места: бывшим противникам нечего было уже делить. Нижний Новгород стал рядовой пограничной крепостью (если только монголы не заставили снести крепостные укрепления) Суздальского княжества, которое в течение 13 в откололось от Великого княжества Владимирского. Князья, которые владели Нижним как уделом, предпочитали жить в Городце, как, например, сын Александра Невского Андрей, известный тем, что он более других князей любил привлекать татарские войска для борьбы со своими политическими противниками.

Первая попытка создать независимое Нижегородское княжество относится к 1304 году, когда упомянутый Андрей умер, а его нижегородский наместник и некие “бояре” решили, видимо, отложиться от Суздаля. Но нижегородское вече (это – единственное упоминание о нем) их не поддержало. Сепаратисты были убиты, впрочем, суздальский князь Михаил в следующем году за самоуправство убил и самих руководителей веча, после чего оно, видимо, и не возрождалось.

Попытка удалась у суздальского князя Константина, который в 1340 году претендовал на стол великого князя во Владимире, но не получил поддержку в Орде, и решил основать собственное великое княжество. В 1341 году в той же Орде он добивается ярлыка на Городец и Нижний. Г. Федоров-Давыдов считает этот год моментом основания княжества, другие отодвигают его к 1350 году, когда столица Суздальского княжества формально перешла поглубже от Владимира, в Нижний, а от самого князя раздается призыв ко всем недовольным из других княжеств. Как обычно бывает, к “доброму князю” со всех сторон пошли люди. Интересно, что то же самое делала чуть ранее и Москва. Так или иначе, великое княжество Нижегородское стало реальностью. Свою власть Константин утвердил перестройкой Преображенского собора (1350-1352), где и был похоронен в 1355 году.

По его смерти старший сын Андрей без проблем получил от Джанибека ярлык на владения отца. Второй сын Дмитрий-Фома сел в Суздале как в уделе, так что Суздаль окончательно перестает быть столицей. Борис получает Городец, а Дмитрий Ноготь - какие-то земли в окрестностях   Суздаля, лишенные городов. Теперь Андрея можно видеть в Орде чаще, чем дома. Он так дорожил дружбой с Ордой, что в 1360 году взял на себя компенсацию убытков Булгарии, пострадавшей от нападения новгородских ушкуйников, к которым князь вообще не имел никакого отношения – лишь бы хан Хызр не гневался. Он был с Ордой в радости и беде; едва не погиб при волнениях, сопровождавших смерть Бердибека (1359 год; в память чего он обновил Архангельский собор), и Кульпы (1360). Зато следующий “эфемерный хан” Навруз (1360) на два года даровал Андрею Великий стол во Владимире. Его Андрей, предвидевший столкновения за него с недовольными москвичами, тут же “подарил” своему брату Дмитрию, а сам принялся укреплять отчину.

Осторожность не помешала. Хан Мюрид (1361-1363) после долгих интриг москвичей дал ярлык на великое княжение Дмитрию Московскому (Дмитрий добивался его еще у Хызра). Все же эта передача власти выглядела даже для самих москвичей какой-то нелигитимной. В Орде царила смута, и любой, кому нужен был ярлык, мог получить его - не у одного хана, так у другого. Москва послала на Дмитрия Нижегородского рать. Тот побежал в Орду, и в 1363 году тот же Мюрид выдает ярлык теперь уже Дмитрию Нижегородскому. На ваш ярлык - наш ярлык: Абдаллах (1363-1368), ставленник Мамая, дал ярлык москвичам, которые снова двинули полки на Дмитрия, и тот из Владимира бежал в Нижний.

Вскоре Дмитрию пришлось забыть обиды на Москву и искать у своего тезки, Дмитрия Московского, помощи – незадолго до смерти князя Андрея (1365) престол захватил его брат Борис из Городца, подтвердив это ярлыком кого-то из сарайских ханов. Старые историки полагали, что это случилось сразу после смерти Андрея, советские - что еще при его жизни, правда, тогда непонятно, как на это реагировал Андрей. Дмитрий Нижегородский, заручившись ярлыком на великое владимирское княжение у другого хана, Азиза (1364-1367), подарил его Дмитрию, будущему Донскому, в обмен на помощь. Это была первая, и самая страшная ошибка ниегородских правителей. Москвич послал в Нижний сначала митрополита Алексея, потом более искусного агента, Сергия Радонежского, но даже после того, как Сергий приказал закрыть все храмы, Борис оставался непреклонен. Тогда Дмитрий Московский просто дал своему нижегородскому тезке войско. Борис устрашился, и около 1365 года удалился в Городец, а Дмитрий, теперь уже по уши обязанный Москве (для чего москвичи и ввязались в это дело), сел на стол на Дятловых горах, тем более, что после смерти Андрея в 1365 он становится полновластным хозяином великого княжения - правда, княжение уже не то. Отныне Москва считала Нижний своей “колонией”. Доходило до того, что, когда в 1366 году ушкуйники сожгли Нижний и ограбили бывших там татарских купцов, Дмитрий Московский хлопотал лишь о том, чтобы убытки возместили этим купцам, а сожжение Нижнего его не волновало. И это - несмотря на то, что в 1366 году дочь Дмитрия Нижегородского выходит замуж за Дмитрия Московского - куда уж ближе отношения. "Не много радости видела я за ним", - вспомнит потом она.

Теперь Нижний Новгород должен дружить и с Мамаем, союзником Москвы. Когда Мамай решил вернуть под свою власть отпавший Булгарский улус, он дал Дмитрию войско, и предложил сделать эту грязную работу вместо себя. Дмитрий взялся с радостью: он уже имел военный конфликт с отпавшим улусом, хан которого, Булат-Тимур, вторгался в нижегородские земли. Нижегородцы захватили Булгар, удалили узурпатора Хасана на окраину улуса, где он якобы основал Казань (что неправда - см. наш рассказ о Казани), и посадили в Булгаре человека, угодного Мамаю.

Вероятно, именно добыча, полученная в Булгаре, позволила Дмитрию начать каменное строительство кремля. Нет особых сомнений и в том, что он привлек, из числа пленных, булгарских инженеров. Столица Булгарии была практически вся выстроена в камне, тогда как на Руси забыли, как строить из камня. Однако, денег на то, чтобы сделать каменным весь кремль, не хватило. Дмитрию удалось возвести одну башню и некоторое подобие цитадели.

Отношения Мамая и Москвы между тем стали портиться. Чтобы устрашить Москву, Мамай послал на Русь “посла лютого” Сарайку, который по дороге, видимо, бесчинствовал. Желая переиродить Ирода, Дмитрий Нижегородский захватил Сарайку в плен, а его сын Василий Кирдяпа, пока отца не было в городе, убил Сарайку. В память о Сарайке, которому, видимо, сочувствовал народ, пруд в кремле назвали “Сарка” (находился возле Дмитровской башни кремля, где сейчас выставлены орудия Второй мировой; засыпан в 19 в – рисунки 6, 6а).

Мамай в ответ прислал серьезную рать, которая разграбила Запьянье. Дмитрий Нижегородский вместе с Москвой предпринимает акцию против неповинного Булгара, в ходе которой удается взять у Булгара дань, но ее львиная доля достается Москве; Москва и таможенников в Булгар поставила. Чем дальше, тем больше становится очевиден замысел москвичей – нижегородские вассалы воюют и получают тумаки, Москва пользуется плодами.

Мамай мстит страшно. Он насылает на Нижний Арабшаха, который в союзе с мордвой нападает на пьяных русских, ставших станом на реке Пьяне, “аке в бане растрепахуся”, и истребляет всех (1377). Дмитрий Нижегородский бежал. Арабшах явился в Нижний, и жестоко разорил город. У Нижнего еще хватило сил, чтобы наказать мордву, потакавшую Арабшаху, но в целом экономическая мощь княжества была в корне подорвана. Той лютой зимой в Нижнем не услышать было голоса человека, и отряд татар, который шел на Москву через Нижний, почти не нашел, что сжигать. За два года княжество превратилось в собственную тень.

Наконец Дмитрий Нижегородский понял, что дружба с Москвой, которая желала только ослабления своих соперников, завела его слишком далеко. Он переметнулся к Орде. В Куликовской битве 1380 года он сам не участвовал, хотя и послал какие-то полки. В 1382 году, когда на Москву пошел Тохтамыш, мы видим Дмитрия в числе его прямых союзников. Именно братья Кирдяпа, сыновья Дмитрия, уверили брошенных своим князем москвичей, что Тохтамыш жаждет мира, после чего москвичи открыли ворота и были перебиты. Наказания от Москвы Дмитрий Нижегородский испить не успел – он умер 5 июля 1383.

По смерти Дмитрия в Нижегородском княжестве начинается смута. Брат Дмитрия Борис получил от Тохтамыша ярлык на княжество. Сын Дмитрия Василий Кирдяпа счел себя обойденным, и начал думать, как выправить ситуацию. С 1382 года он был в Орде - то ли как заложник, то ли как идейный союзник. В 1386 году он якобы пытается бежать, но неудачно. Момент для Василия пришел в том же 1386 году. Орда поддерживала Бориса как противника Москвы, однако, дабы проявить должный сервелизм перед усиливающимся противником, Борис в лучших традициях княжеской подлости принимает участие в походе Дмитрия Донского на Новгород. Это заставило хана насторожиться, и в 1388 году Тохтамыш отпускает наконец Василия Кирдяпу из Орды со скромным ярлыком на Городец. Василий тут же развивает бурную деятельность. Он заручается поддержкой Донского, и выбил в 1388 году Бориса из Нижнего Новгорода (как видим, Донской легко простил Кирдяпе его зловещую роль в событиях 1382 года, лишь бы внести хаос в нижегородские дела). Василий Кирдяпа объявил себя великим князем Нижегородским, как о том говорят его монеты. Он считал себя и суздальским князем. В летописях вы нигде не найдете признания его как великого князя, потому что формально ярлыка от Орды на нижегородское княжение он не получал, и владел им только силой захвата.

Борис посидел совсем недолго в Городце, и в 1389 году, по смерти Дмитрия Донского, понимает, что пора брать реванш. Он отправляется в Орду, 30 дней сопровождает Тохтамыша в похоже против Тимура, потом дожидается его в Сарае, и в 1391 году возвращается с ярлыком на Нижегородское великое княжение. Он прогоняет Василия Кирдяпу, заключив его в темницу в Городце.

Это был конец княжества. Триумф Бориса был очень недолог. Князь великий и московский Василий, сын Дмитрия Донского, в 1392 году за огромные деньги покупает у Тохтамыша несколько территорий, в том числе Нижний. Тохтамыш идет на эту сделку, потому что после разгрома от Тимура ему очень нужны деньги. Видимо, это был первый случай, когда князь купил у хана не ярлык, а всю территорию, навечно. Летописи осудили поступок москвича. Они пишут, что Василий Московский взял Нижний "не правдой, а златом и серебром", и что он нарушил крестное целование, данное им Борису. В ноябре 1392 года рать Василия и ордынского царевича Улана явилась в Нижний - Василий снарядил ее уже из Коломны, возвращаясь из Орды, не доехав даже до Москвы, так торопился. Борис не хотел открывать ворота, но его уговорил подкупленный москвичами боярин Румянец. Когда замыслы москвичей обнаружились, некоторые бояре с оружием в руках попытались защитить своего князя, но таковых было немного. Измученный народ не вмешался. Вскоре Василий сам подъехал к Нижнему, и пробыл в городе несколько недель, по уходе оставив за себя наместника.

Так Нижний стал частью Московского княжества, всего 42 года наслаждавшись своим столичным статусом. В 1393 году Василий Кирдяпа и Семен на короткое время возвращают себе влать в городе, и Василий Московкий посылает против них войско. В декабре того же гда Борис, как призрак, всплывает в Нижнем в куачестве великого князя всего на несколько дней, но успевает дать грамоту Благовещенскому монастырю. Он кончил свою жизнь в суздальской тюрьме уже в следующем 1394 году. Василий и Симеон Кирдяпа бежали в Орду, вымаливать отцовский удел, но не достигли успеха. В 1399 году Симеон пришел с булгарским войском и царевичем Ентяком в Нижний, и на две недели занял город. Булгары принялись грабить. Симеон оправдывался тем, что “не я это творю, а татары”. При приближении московского войска Симеон опять скрылся в Орде. Жена и дети Симеона тем временем бежали из плена и скрылись у мордвы, но москвичи их нашли. Узнав про то, Симеон с повинной явился в Москву, отказался от всех прав, после чего отправился в ссылку и умер в 1402 году. Василий Кирдяпа также вернулся из Орды со смирением, неизвестно точно когда, но ясно, что умер он в Городце в 1403.

Нижегородское княжество могло бы стать мощным центром “другой Руси”, не московской, а полицентричной. В городе, где восточную речь можно было услышать на каждом перекрестке, могла сложиться открытая, ориентированная на Восток политика, не имеющая ничего общего с московской ксенофобией. В княжестве, жившем транзитной торговлей, могла сформироваться “либеральная экономика” по образцу западных стран, как раз в это время вступавших в эпоху Возрождения. Об этом красноречиво говорят нижегородские монеты. Их не так мало, хотя нумизматам непросто выделить нижегородский чекан из эмиссий других, подчас неизвестных центров (про одного нижегородского князя начала 15 в известно, что он чеканил монеты “в степи и в лесу”). Признано, что чеканить монету славяне научились у Золотой Орды. В Москве чекан начинается лишь после того, как на Куликовом поле удается захватить в плен ордынских мастеров. Нижний мог просто пригласить мастеров из Булгара, что, вероятно, и сделал. Первые монеты А. Орешников относит к чекану Дмитрия Константиновича (1365-1383) – то есть Нижний на самом деле начал чеканку раньше Москвы (рисунок 7). Стремление подражать во внешнем виде ордынским монетам имеет чисто экономическую причину: такую валюту лучше принимали на мировых рынках. Монеты чеканили и Василий Кирдяпа (нижегородский князь в 1387-1391), и Борис Константинович (1383-1394), другие правители. В свое время Г. Федоров-Давыдов опубликовал огромный Саранский клад, включавший в том числе множество нижегородских монет, однако, как говорят мои коллеги-русисты, его двухтомную публикацию уже надо в корне пересматривать.

В целом, судя по монетам, экономика княжества дала резкий старт, но потом захлебнулась. Как мы видели, проблемы у Нижнего начались тогда, когда князья нижегородские стали искать помощи в династических распрях не в Орде, а в Москве. В дружбе с Ордой был залог крепости княжества. Более того, кто знает – Нижний мог бы поспособствовать более длительному существованию самой Орды, если бы оказался верен ей до конца. Но обаяние Москвы, которая всегда умела мягко стелить, было непреодолимым.

Под властью Москвы. Некоторые потомки Константина скрывались в Орде, и представляли для Москвы первостатейную опасность, но, пока они никак не проявляли себя, Нижний был разорен Едигеем (Эдику) в 1408-м. В 1412 году Джедал ад Дин дал ярлык на Нижний Новгород одному из сыновей Бориса, Даниилу, а булгар Талыч – войско, и рать двинулась на Нижний. Московское войско было разбито под Лысковым, и Даниил овладел отчиной, после чего небольшой отряд булгарцев (500 человек) разграбил и Владимир. Московский князь Василий пошел в Орду, где уже успели сместить Джелал ад Дина, и выпросил у нового хана Керим-Берди ярлык, после чего легко выбил Даниила из города. Это был последний эпизод восстановления независимости Нижнего Новгорода. Все, что было позже, лишь пародия, как, например, явление того же Даниила в Нижнем несколькими годами позже, когда этот человек раздавал грамоты, как князь, и, говорят, бил свою монету, причем где-то в лесах. Где и когда умер Даниил, неизвестно.

Сын Василия Дмитриевича Московского, Василий Васильевич, правил несчастливо, престол у него отнимали несколько раз. В 1425 году он жил в Нижнем примерно два месяца на правах политического беглеца, потом вернул трон. В 1445-м хан Казанский (и основатель этого государства, выросшего из Булгарского улуса), Улу Мухаммад, пограбил Нижний, а в 1446-м взял его и сделал его своей резиденцией. Пленив в битве под Суздалем Василия Московского, он привез его пленником в Нижний, оттуда в Курмыш, где москвичи и заплатили за него колоссальный выкуп. Во время этой замятни внуки Кирдяпы получили от противника Василия, Шемяки, какие-то права на княжество, но, едва Василий вернулся в Москву, от этих прав отказались.

Отныне Нижний Новгород превратился в военную базу Москвы, о которой она, впрочем, не особо заботилась – город лежал в руинах, в нем почти ничего не строили. Поначалу эта база была не слишком надежной из-за внутренних смут, но по мере того, как пресекался род нижегородских князей, и сами нижегородцы забывали о своей самостоятельности, Нижний все чаще использовался Москвой как опорный пункт в борьбе с Казанским ханством. Едва ли не первое участие нижегородской рати в таком качестве – погром вместе с Муромцами в 1468 году южного (горного) берега Волги (в районе нынешней Чувашии), и схватка у самой Казани с войсками хана Ибрагима (1467-1469). В следующем году через Нижний шло войско на Казань – это был первый поход из череды многих, которые заканчивались по большей части бесславно. В 1482 году в Нижнем Москва заключала мир с казанцами.

Имея намерение овладеть-таки Казанским ханством, Иван III начал в 1500 году сооружение нового каменного кремля, но деньги опять быстро кончились: успели построить только одну башню. А кремль Нижнему был бы очень кстати. Казанское ханство, находившееся до того под протекторатом Москвы (с 1487), решило отложиться, и в 1505 году казанцы перерезали сначала русских купцов у себя, потом пошли на Нижний. Московское войско не рискнуло идти дальше Мурома. Нижний оказался один на один против 40 тысяч татар и 20 тысяч ногайцев. Дело было бы решенным, если бы не литовские пленные, томившиеся в нижегородских застенках. Это были пушкари, захваченные со своими пушками еще в 1500 году в сражении при реке Ведроше (бассейн Днепра). С их пушками никто из русских обращаться не умел. Литовцам пообещали свободу за меткие выстрелы. Первый же залп Феди Литвича (Литовца) убил ногайского мурзу. Блестящее достижение, с учетом того, каковы были тогда пушки, и того, что за 5 лет плена пушкари должны были потерять профессиональные навыки! Ногайцы почему-то подумали, что мурзу убили татары, и схватились с ними. Хан казанский, не умея унять междуусобие, отвел войска от города. Литовцам дали свободу, но, обессиленные, многие остались в Нижнем доживать свой век.

Урок, однако, был усвоен, и строительство мощной крепости решено было продолжить. Оно началось в 1508 году, закончилось в 1511-м, причем руководил мастерами итальянец Пьетро Франческо, или Петр Фрязин. Уже в 1513-м году стены спасли город от астраханских татар, которые, возвращаясь из грабежа под Москвой, вздумали пограбить “украины”, да обожглись. Каменный кремль Нижнего не был взят ни разу. Так, в 1520, когда объединенное крымско-казанское войско практически взяло Москву, и великий князь принужден был заключить с татарами договор, снова возвращающий Россию под иго, Нижегородская крепость легко выдержала трехдневную осаду.

В 1523 году экономическое значение Нижнего вдруг усилилось. В тот год казанцы опять порезали русских купцов на своей ярмарке, и москвичи, отправив туда не имевшую особого успеха рать, решили перенести ярмарку к себе в пределы, в Василь (ныне Васильсурск), совсем недалеко от Нижнего. Много позже (в 17-м веке) ярмарка перекочует в Макарьевский монастырь, а в начале 19-го и в сам Нижний.

Через Нижний шли войска на Казань в 1524, 1530, 1532, 1545, 1548, 1550; в 1535 и 1536 татары осаждали Нижний. Здесь сидели казанские пленные, а в 1530-м еще и хан казанский давал в городе присягу верности Москве, что было обставлено с большой торжественностью, да вот беда – сразу после того Нижний почему-то погорел. И только в 1552, во время решительного похода Ивана Грозного, когда Казань была взята, Нижний остался в стороне – путь царских войск пролегал по южным окраинам нынешней Нижегородской области. Зато с победой возвращался Иван именно через Нижний, где его встретили колокола. После того, как Казанского ханства не стало, его в 1574 осаждали крымцы, но это был едва ли не последний конфликт с Востоком, когда городу понадобились его стены. История сохранила еще несколько свидетельство того, что нижегородские войска участвовали в карательных акциях против народа бывшего Казанского ханства, развязавшего против России партизанскую войну, но эти дела решались уже в основном силами собственно русского гарнизона в Казани.

Изложение дальнейших событий выходит за рамки наших записок. Перейдем теперь к описанию собственно древностей нижегородских.

Кремль. Общий взгляд. Неизвестно, были ли какие-то укрепления у дворца-храма Дятла на одноименных горах, но скорее нет. Деревянный кремль люди Юрия возвели уже в 1221. Тот кремль охватывал только часть территории нынешнего кирпичного, именно, нагорное плато. Там, где сегодня горит вечный огонь, и начинается спуск вниз, уже была граница кремля. Исследователь И. Кирьянов (см. литературу) считал, что границы самого первого русского кремля можно проследить более точно. Он указывает на план города 1770 года (рисунок 8 - часть плана), на котором "внутри кремлевской стены и параллельно ей показана глубокая впадина в виде рва с изгибающимся коленом — выходом к береговому скату Волги. Есть большие основания считать, что этот ров — остаток древнейшего нижегородского укрепления — детинца или «Меньшого города». Имея округлые очертания и меньшие размеры, чем Нижегородский кремль, оно выполняло его функции вплоть до XVI века". Нам представляется, что исследователь несколько перемудрил. Действительно, на плане есть подобие рва, который обнимает территорию, где, как мы и без того знаем, располагалась первая крепость. Вероятно, этот план действительно дает нам ценную информацию, сообщая, что в районе Северной, Тайницкой, Коромысловой башен древняя стена шла чуть "внутрь" от современной. Поскольку Дмитровскую башню в камне стали возводить в конце 14 века, мы видим, что при этом строительстве зодчие "наступили" в сторону современной площади, причем на всем протяжении прясла от Коромысловой до Дмитровской башен. В прочем же план лишь подчеркивает и без того очевидный факт: там, где в кремле - обрыв, там и стояли ранние стены. Достаточно спустить от Дмитровской башни по Ивановскому съезду, чтобы это почувствовать. Сначала спуск чуть заметен - еще и нивелировка почвы сказывается, но там, где съезд делает резкий поворот налево, вы уже видите очень выразительный холм как бы отдельного городища (рисунок 9), а оказавшись еще ниже, уже различаете тех, кто наверху, лишь по их голосам, а главу Архангельского собора вообще едва видите (рисунок 10). Спуск, устроенный ныне от собора вниз, наверное, фиксирует трассу старого съезда от центральных ворот деревянной крепости к реке (рисунок 11). При таком раскладе несколько непонятным остается свидетельство одного краеведа 19 в, который видел, как при земляных работах нашли дубовую стену, которая шла от Ивановской к Георгиевской башне, то есть как бы по низу. Ни остатков, ни даже рисунков той стены не сохранилось. Вероятно, это могла быть стенка при рву у подножия крепости, но не стена самой крепости, потому как та проходила выше. Эта же предохраняла от проникновения врагов через ров.

	В 1372-1374 началось было строительство стен и башен из белого камня – всего через 5 лет после того, как Дмитрий Московский возвел свой каменный кремль. Вероятно, для этой работы привлечены были булгарские мастера. Денег хватило только на возведение Дмитровской, центральной башни, да небольшой цитадели рядом с нею, с возможными следами которой мы встретимся ниже.
План кремля по состоянию на 17 век. Кликните, чтобы увеличить.

Древняя улица от Ивановской башни в порт, рисунок 19 в.

Мы укрепимся в этом мнении, если вспомним о находках в Чебоксарах, городе, который известен с середины 13 в как булгарский форпост. Оказывается, там закладная жертва не была какой-то диковинкой даже в позднее время. В 1926 году при разборке стены Троицкого монастыря были найдены семь мощей - "высохшие скелеты", как писали тогдашние газеты. Получается, кто-то закопал людей непосредственно под стеной монастыря! Через 10 лет, при разборке Предтеченской церкви (стояла на берегу Волги, к монастырю не относилась) прямо под фундаментом нашли гроб, в котором - остатки платья и тела. Старожили вспомнили, что замуровывать людей, особенно девственниц под фундаменты домов было обычным ритуалом - так якобы дом стоял прочнее. Насколько же был распространен этот обычай собственно в булгарский период!