Рисунок 1. Аю Даг, вид с моря.
Рисунок 2. "Морда медведя" крупным планом.
Рисунок 3. Аю Даг и византийская крепость в Гурзуфе (на переднем плане).
Рисунок 4. Аю Даг с Голицынской тропы.
Рисунок 5. Партенит - вид со склонов Аю Дага.
Рисунок 6. Раскопки храма на Аю-Даге, фото не наше.
Рисунок 7. Крепоссть Гурзуф, вид с моря.
Рисунок 8. Скалы Адалары, тоже вид с моря.
Аю Даг - Партенит - Гурзуф - Артек
Смешно получилось у нас с Аю-Дагом (высота – 577 м). Кто не знает Мишку-гору? Кто не знает, что она просто нашпигована археологией? Высаживаемся на трассе там, откуда, по нашим расчетам, лучше всего добраться до горы. Идем по дорожке, встречаем группу крестьян. Нет, говорят они, так не пройдете, вот, по голицынской тропе. Возвращаемся, пехаем, и через некоторое время действительно замечаем, что Аю-Даг начинает приближаться. Археология должна быть уже где-то здесь. Но – всюду колючие заборы с табличками “земля в частной собственности”. Так под конвоем частной собственности прибываем к шлагбауму с западной стороны горы, со стороны Артека.
Дальше начинается заповедник, надо платить деньги, ходить организованными группами и все такое. Однако, у шлагбаума никого, откуда-то издалека доносятся голоса возлияющих охранников. Добре. Пересекаем шлагбаум, и углубляемся в лес, которым покрыта гора.
Сначала дорога асфальтовая. Она вьется, но неминуемо, хотя и медленно, приближает к вершине. Потом тропа делается каменной, далее превращается в испытание для хороших альпинистов. И – нигде ничего. Никакой археологии. Карабкаемся на гору. По моим прикидкам, две трети пути позади. Внизу раскинулся (это уже с восточной стороны) поселок Партенит. И тут на Наталию нападает природный страх (после того, как она чуть не свалилась в Партенит). "А мы тут одни. А если покажется преступник. А если что-то случится с нами с обоими..." Я думаю – а ведь и правда. Поворачиваем назад. Наша история показывает, что, посетив даже такой первоклассный памятник, можно не найти вообще ничего. И так бывает. Ну а что – вкратце – известно о Медведь-горе археологам?
Аю-Даг переводится с тюркского как “Медведь-Гора”, что, видимо, объясняется внешним сходством профиля горы с этим животным. Но это сходство не столь очевидно, поэтому известны другие имена, например, Камилла (греческое “камиллос”=”верблюд”), Биюк-Кастель (от “кастель”=”крепость”), ступени горы имеют отдельные названия Мусери и Ай-Констант.
На восточном склоне, где мы были, оказывается, можно узреть две стены, пониже и повыше, из дикого камня. Камни положены на грунт без фундамента, толщина стен – под три метра, высота – до 5 метров (и где это все было?) Когда стену копали археологи, они нашли лишь гальку, заготовленную защитниками для метания из пращи. Стена защищала доступ к поляне, на которой находилось поселение возле храма ай-Констант. Выше и ниже Ай-Констант находилось еще два поселения (нижнее датировано 7-15 вв, там прослеживаются остатки храма). На поляне Ай-Констант уцелели руины мощной башни-донжона 8-10 вв. Археологи вскрыли также остатки совсем небольшого храма, где в свинцовой капсуле нашли частичку мощей, как думали те, кто ее клал, св. Константина. Этот храм был построен на более древнем (и большего размера). Итак, место это было посвящено свв. Константину и Елене, супруге императора, крестившего Рим. На поляне в годы захвата Крыма русскими еще валялись мраморные колонны, и Потемкин приказал две колонны зеленого мрамора отправить в Херсонес, видимо, для укрепления святости создаваемого тогда монастыря, а колонну из белого мрамора граф Воронцов перевез сначала в Гурзуф, а потом в Алупку.
На “лапе” медведя находился старинный маяк, также защищенный продолжением одной из двух описанных стен (ныне совершенно разрушен, как говорят).
На самой вершине горы – кольцеобразное укрепление, известное с начала 19 в. Кольцо неправильной формы, “мятое”, местами подходит к обрыву. Этакое орлиное гнездо. Стена из бута сложена на глине, имеет 14 прямоугольных и 4 круглых башни. Башни опирались прямо на скальные выступы, высота стен в древности доходила до 3 метров. По керамике крепость датирована 8-10 вв. Впрочем, судя по всему, это место известно было еще таврам, поскольку археологи находят какие-то следы и их деятельности.
Насколько гора полна открытий, можно судить по тому, что недавно раскопками на ней обнаружен еще один храм (рисунок 6 из работы Тесленко и др, см. список литературы). Установлено, что первоначально храм был построен в 9 в, но вскоре полностью разрушен. На его месте с 14 в построен мастером их Херсонеса новый храм, который простоял до 16 в, пока его постепенно не покинули.
Ну а теперь вернемся мысленно к “за несколько секунд” до того, как Наталия озвучила опасения по поводу нашего подъема в гору. Видите, внизу – Партенит? В переводе с греческого – Девичий. Место также интереснейшее.
В местной газете мне попалась заметка, в которой говорилось, что в поселке “открыт для посещения” храм, основанный еще в 8 в Иоанном Готским. Специалисты даже отреставрировали гробницу Иоанна Готского. Были ли у “специалистов” основания думать, что это непременно могила легендарного святого?
На месте Партенита должно было находиться античное греческое поселение, о чем говорит архаическое наименование места – Девичий (вряд ли это христиане придумали, хотя производить имя поселка от Святой Девы тоже вроде бы ничто не мешает). Впервые мы находим Партенит на страницах истории как порт 9-12 вв, связанный с Византией. Во всяком случае, в Партените отыскивают много византийских монет и, что особенно показательно, вислых свинцовых печатей: торжище тут было. Печати вообще находка не частая, происходят лишь оттуда, где сидели чиновники, занимавшиеся сбором таможенных платежей. Классическим местом в этом смысле является Херсон, коллекция печатей из которого насчитывает тысячи экземпляров.
Упомянутый храм, ныне заботливо отреставрированный, был найден еще в 19 в (в симферопольском музее, говорят, выставлены архитектурные детали оттуда), а в нем – строительная надпись, упоминающая Иоанна Готского. Вот ее текст: “Этот всечестный и божественный храм святых славных и первоверховных апостолов Петра и Павле был построен с основания в давние времена иже во святых отцом нашим архиепископом города Феодоро и всей Готии Иоанном Исповедником, ныне же возобновлен, как он зрится, метрополитом города Феодоро и всей Готии кир Дамианом в лето 6936 индикта 6-го, в десятый день сентября”. Надпись, таким образом, сообщает, что в 1427 епископ Готии (так епархия называлась) кир (титул священника) Дамиан восстановил храм Петра и Павла, который некогда был поставлен епископом Готии Иоанном. Совершенно очевидно, что Дамиан опирался исключительно на устную традицию. Также возникает вопрос, а не транслировал ли Дамиан на более раннее время сам титул – “епископ Готии”?
Кто такой вообще Иоанн? Источники о его жизни крайне немногочисленны. Есть “Житие”, но насколько оно верно и ситорической точки зрения, мы не знаем. Якобы в 754 году на иконоборческом соборе епископ Готии соглашается попирать иконы, и за этом император Константин Копроним (то есть Тот-Кто-Обделался-Во-Время-Крещения) переводит его в более престижное место, в Гераклею Фракийскую. А народ якобы избирает сам себе пастыря, Иоанна. Однако, современные историки сомневаются, что народ имел право голоса в таких делах. Нам кажется, что выбор могли сделать феодалы, а поскольку назначение нужно было утверждать в Константинополе, наверное, Иоанн не сразу заявил о своей позиции сторонника икон.
Это видно и из дальнейшего. Иоанн соглашается не сразу. Прежде он едет в святые места (Израиль), где убеждается, что иконы - это хорошо, через три года возвращается и дает согласие. Очевидно, в Крыму не нашлось пастыря, верного иконам, который мог бы его посвятить, поэтому он отправляется в Грузию, дабы получить сан (758-759). Отсюда также следует, что Иоанн со своей позицией почитания икон был в Крыму одинок, и вряд ли "народ" при его избрании исходил из соображений иконопочитания. Также видно, что Иоанн, как и его паства, были до такой степени мало искусны в догматике, что Иоанн должен был поехать в трехлетнюю командировку, дабы освоить азы. О том же свидетельствует и первая просьба Иоанна на посту - он просит прислать ему из Иерусалима определение веры, документ вообще-то базовый. Не иметь в христианской области определения веры - все равно, что не найти в советской библиотеке томика Ленина. Но вот не нашлось.
Когда преемник Копронима иконоборец Лев умирает (780 г), Иоанн прибывает в Константинополь и критикует иконоборцев. Однако, домашние дела заставляют его вернуться. Как считается, из-за того, что хазары заняли Крым, и якобы поставили свой лагерь на Мангупе, вспыхнуло восстание (787). Иоанн его возглавляет, но восстание было разгромлено, а Иоанна сначала заточили в Фуллах, которые отождествляются с крепостью Фуна у горы Демерджи, а потом позволили оттуда бежать в Амастриду. Советские историки утверждали, что Иоанн предал интересы восставших, но ничем, кроме естественной ненависти к священнослужителю эта точка зрения не мотивирована. Далее источники сообщают, что мощи Иоанна сами собой переправились в Партенит, где он и был похоронен.
На самом деле, хазары проникают в Крым задолго до 787 года. В 710 году мы видим Херсон, который вступает с ними в тесные контакты и чуть ли не платит дань. Стало быть, акция против Дороса-Мангупа должна была быть вызвана не экспансией хазар на новые земли (они уже были их), а подавлением какого-то движения, недружественного хазарам. Так или иначе, восстание началось весной 787 и было подавлено уже к осени. Термин "восстание" нужно, наверное, заменить термином "выступление" и иметь в виду протест части феодалов против гнета хазар, что вызвало их ответную реакцию. После этого поднялся Южный Крым, скорее всего, центром сопротивления была крепость Фуна. Остается полной загадкой, почему хазары решили пощадить схваченного Иоанна и дали ему возможность бежать. Скорее всего, его взял в плен не сам хазарин, а кто-то из феодалов, решивший таким образом выслужиться перед каганом, но, увидя, что у него могут быть проблемы со своим народом, позволил ему уйти.
В храме археологи нашли гробницу (ту самую, которую “отреставрировали специалисты”), и она оказалась пустой – символическим погребением. Таким образом, можно думать, что пустая гробница на самом деле – кенотаф Иоанна, но данных для этого больше никаких нет. В Херсоне сотни кенотафов. Более того, археологические остатки Партенита, как я понимаю, относятся к периоду, более позднему, чем тот, когда жил и действовал Иоанн. Иоанн скорее должен быть связан с Фуной (если верно отождествление Фулл и крепости у Демерджи).
В генуэзское время Партенит – это уже консульство, причем в документе от 1449 года сказано, что консул Партенита должен был платить при вступлении в должность в казну коммуны 4 сомма, что равно плате в таких центрах, как Херсон и Боспор, и вдвое больше, чем платили чиновники в Алустоне и Джалите (Ялте). Попутно отметим, что Дамиан, православный священник, действовал, получается, на территории генуэзского “Капитанства Готия”, и итальянцы не мешали ему отправлять свой культ.
После захвата турками Крыма Партенит сильно пострадал. Так, храм Петра и Павла стал скромной часовней с деревянной крышей, а город превратился в поселок, каковым и оставался до русского нашествия.
Рядом с Аю Дагом, за Парфенитом, находится Гурзуф, который основан, вероятно, готами около 4 в по РХ. Правда, до них тут наверняка появлялись античные греки, потому что в городе обнаружена плита с греческой надписью 3 в до РХ – 3 в по РХ; содержание надписи мне, к сожалению, найти не удалось, но я думаю, что это было надгробие какого-то бедолаги, уволоченное таврами, поскольку постоянной фактории здесь наверняка не было. Впервые Гурзуф появляется на страницах истории в середине 6 в в связи с тем, что император Юстиниан построил здесь крепость Горзувиты, а в ней – большую базилику, обнаруженную раскопками. К сожалению, нам не удалось побывать в Гурзуфе, но мы были совсем рядом – когда плыли на корабле из Ялты в Судак, то приставали к нему, и видели руины крепости прямо на побережье (рисунок 7). Считается, что слово Гурзуф образовано от “ursus” – “Медведь; зря ли рядом Медведь-гора! Но мне это кажется сомнительным, и я бы поискал соответствия имени “Горзувиты” в языке готов. Как и все, готы в 8 в попали под власть хазар; к тому моменту они уже мало отличались от греков, и говорили по большей части на греческом. Ал-Идриси упоминает о городе под именем Горура, говоря, что он богат и знатен (первая половина 12 в). Когда в Гурзуф пришли генуэзцы (вскоре после 1380 года), они отстроили старую крепость заново (руины ее мы и видим), и с тех пор скала, на которой она стоит, называется Генуэзской (Дженивез кая). Незадолго до нашествия турок Гурзуф посетил Афанасий Никитин (на обратном пути из Индии), который нашел город цветущим. Турки в 1475 захватили крепость, но сильно перестраивать ее не стали, разместив свой гарнизон. Очень красивы скалы Адалары, которые висят в море напротив Гурзуфа, и издалека сливаются с Аю Дагом (рисунок 8).Ну а теперь бросим короткий взгляд на долину к западу от горы, где находится пионерлагерь Артек. Слово “Артек” выводят то от греческого “ортеки” - “перепелка”, что кажется мне бессмысленным, то от тюркского “артык” - “лучший”, что, извините за тавтологию, гораздо лучше. На месте пионерлагеря разведками было выявлено греческое поселение 4 в до РХ – 4 в по РХ. Более мне об этом месте ничего не известно.
Евгений Арсюхин,
Наталия Андрианова,
осень-зима 2002/03 гг
Литература
И. Тесленко и др. Раскопки храма 14-16 вв на северо-восточном склоне г. Аю-Даг // Сб. Православные древности Таврики, Киев, 2002. Как практически все работы в этом сборнике, очень качественная статья.
Сухоребров В. Крымский полуостров в иконоборческую эпоху. // Сб. Православные древности Таврики, Киев, 2002. Добросовестное изложение традиционной точки зрения.
И. Баранов. О восстании Иоанна Готского // Сб. Феодальная Таврика, Киев, 1974. Тщательная и полезная работа, но читать ее надо со скидкой на время, когда она писалась.
С. Сорочан. О положении церкви в Крыму в 8-9 вв // Бахчисарайский историко-археологический сборник, Симферополь, 2001. Ценные наблюдения по поводу темноты населения и их пастырей в Крыму в вопросе догматов веры.
