В августе 2001 года я, будучи в Крыму, в Ялте, взяла экскурсию и поехала в Херсонес. Я провела там несколько часов. О Херсонесе – или все, или ничего. Однако, начав, скажу, что видела.

Не буду здесь пересказывать историю этого вечного города, тем более, что на страницах этого сайта немало посвященных ему сюжетов. Намечу только – пунктиром – некоторые ключевые моменты, по поводу которых, как представляется, сложились превратные представления.

В путеводителе, который я купила на развалинах, написано, что город возник в конце 6 века до РХ. Это, скорее всего, неверно: хотя дата основания остается дискуссионной, ученые сходятся, что Херсонес основан позже большинства других античных городов Северного Причерноморья, наверное, в 5 веке до РХ.

Благо Херсонеса состояло не в том, чтобы сохранять свою независимость, а - дружить с кем надо. До прихода римлян город попадал в альянс с Боспорским царством, что нашло отражение в местном фольклоре, где сохранился рассказ о девушке, ставшей супругой сына Боспорского царя. Царевич переехал в Херсонес, и, живя в доме жены, строил козни. Девушке удалось вскрыть замысел. Царевича вместе с единомышленниками сожгли заживо. За это девушке поставили статую и пообещали похоронить не за стенами, а в самом городе. Решив проверить, как будет соблюдаться последнее обещание, девушка умерла притворно (“Уже не раз видали мы людей / Умерших ложно…” – Еврипид). Горожане потащили гроб за стены, на общее кладбище. Ожив, ко всеобщему изумлению, девушка укорила жителей, и когда в самом деле пробил ее час, херсониты сдержали слово.

Я так подробно остановилась на этой легенде, поскольку в ней, как мне кажется, дух этого города. Женщина сжигает мужа, благодарные горожане готовы тем не менее ее “кинуть”, но она прекрасно знает, чего они стоят.

В положенное время Херсонес попал под власть римлян, чувствуя себя, как и прежде, не побежденным, а как бы принявшим некие дары. Город знал два периода “элевтерии” (рисунок 2), то есть независимости, что означало получение от римлян неких особых политических свобод. В 3-4 веках на Причерноморье обрушиваются сначала готы, потом гунны, последние – особенно зверски. Херсонес этого как будто не замечает. Чеканка монеты прекращается здесь в третьей четверти 3 века, как и в прочих городах (римляне решили, что местная чеканка не нужна, надобен единый стандарт). Но уже в 5 веке монету специально для Херсона сначала делают на Константинопольском дворе, в конце этого столетия византийские власти снова открывают в Херсоне монетный двор.

Херсон всегда умел лавировать. Только два примера. В конце 3 в по РХ Боспор, где “власть захватили негодные люди”, обрушивается на римлян. Те просят херсонитов напасть на Боспор, благо там остались только женщины и дети, что те с радостью и делают. С другой стороны, при всяком удобном случае херсониты откладывались от римлян. Я не упоминаю о таких известных случаях, как двусмысленная позиция Херсона в игре сосланного сюда опального Юстиниана Ринотмета, или о восстании в 8 в по РХ архонтов и протевонов против византийской администрации. Красноречивей другое. Стоило крестоносцам взять Константинополь, как Херсон переметнулся к Туркам, заведя торговлю а, возможно, и нечто большее с Иконийским султанатом. Традиционно считается, что город остался верен Трапезундской империи, но находки монет Иконийского султаната в Херсоне говорят иное (рисунок 3).

Отдельного разговора заслуживает закат города. Последние монеты Херсона – большие кружки с монограммой “якорь” (рисунок 4), которую читают как “РО”, соотнося то ли с именем какого-то Романа (что невозможно, поскольку ни один император с таким именем не подходит хронологически), то ли расшифровывая как “Рома”=Рим, что вообще абсурдно. Тем не менее, датировка монет 11 веком, основанная на таких построениях, закрепилась в литературе. Между тем монограмма напоминает, как указал Евгений, сокращение имени св. Георгия. Сопоставив это с активностью банка св. Георгия, Евгений говорит, что монеты могут указывать на альянс города с генуэзцами, соответственно, принадлежать к 13-14 векам. Но об этом пусть лучше он сам расскажет как-нибудь в другой раз.

В 1223 году в Крым пришел Бату, впрочем, вряд ли он разрушил Херсон, зато напал на Сугдею. Другой набег Татары совершили в 1238 и 1239. Что-то мешало им взять Крым с такой же легкостью, как бесчисленные другие области, но что? От того времени осталось всего одно письменное свидетельство. В 1240 году епископ Феодор прибыл из Малой Азии в Херсон, и тамошний пастырь усмотрел в нем своего конкурента. Феодор бежал в горы к Аланам. Тем временем в городе началась междуусобица, к тому же ему угрожали внешние враги. В итоге местного иерарха убили.

В 1299 году Херсон разрушил темник Ногай, через сто лет – такой же полевой командир Едигей. В 14 веке город попадает под Генуэзцев (тогда и могли чеканиться монеты с “якорем”). В 15 веке возле руин еще жива деревушка. В 16 веке путники говорят уже о полном запустении города. Однако, роль Херсона в 13-14 веках еще требует уточнения. Не удивлюсь, если какие-то, преимущественно анонимные татарские монеты этого времени биты в Херсоне. Установить это может только топография их находок.

Но вот я на руинах. Над городищем, огромным, как Помпеи (правда, я там не была) доминирует храм св. Владимира, весь в лесах и кранах (рисунок 5). Экскурсовод говорит, что храм строится, но это неправда: его только восстанавливают. Монастырь св. Владимира появляется на руинах в 1860-х гг, и монахи много способствовали разрушению памятников, проводя свои “раскопки”. Сам собор заложили в 1861. Закончено строительство лишь в 1892 году из-за бесконечного воровства. В Херсоне, как мы помним, крестили Владимира, князя Киевского, и новый собор напоминает об этом событии.

Вот мы у стен. Прошли через ворота с юга (рисунки 6-7), построенные еще в 4-3 веках до РХ. Сейчас стены расчищены до самого античного основания, уже в раннем Средневековье они из-за роста культурного старые стены сравнялись с землей. Поэтому ворота замуровали еще в 1 в по РХ, а новые стены надстроили на верхушки старых. В 9-10 веках появляется над воротами “калитка” – полукруглая арочка.

Помимо основного периметра, в крепости была еще цитадель, которую мы, к сожалению, миновали. Там однако же есть знаменитая башня Зинона (рисунок 8), строительство которой говорит о резком усилении внимания Византии к Херсону в конце 5 века по РХ. На башне, говорят, написано – “Самодержец кесарь Зинон благочестивый победитель трофееносный величайший вечночтимый даровал деньги (на сооружение), возобновлена же трудами светлейшего комита Диогена”. Именно Зинон после столетнего перерыва начинает чекан монет в Херсоне (рисунок 9). Цитадель изображена на стене склепа времени поздней античности (рисунок 10). Хорошее представление о том, как могли выглядеть крепостные стены того времени вообще, дает монета императора Константина 4 века по РХ (рисунок 11). Для чуть более раннего времени показательна монета Рискупорида царя Боспорского 68-91 гг по РХ с изображением ворот, похожих на калитку в Херсонесе, только более высоких, на которых стоит конная статуя; рядом с ними – башня (рисунок 12).

Сразу за воротами - театр, на который позже надстроили храм (рисунок 13-16). Это – единственный открытый театр в Северном Причерноморье, хотя театры должны были быть во всех прочих крупных центрах. От театра осталось немногое, не сравнить с огромными сооружениями Средиземноморья, но ценно то, что есть. Построенный в 3 веке до РХ, он рассчитан на 2,5 тысячи человек. Это немного. Античные театры освоенных областей, скажем, в Анатолии, привлекали кроме жителей города еще поселенцев с округи. Очевидно, ни тавры, ни аланы, ни скифы просто не ходили в театр, так что 2,5 тысячи – это число греческих жителей.

В 1 веке по РХ в театре забывают драму и комедию и начинают смотреть на гладиаторов. В 4 веке игрища запрещены, театр заброшен. В 8 веке на пустыре строят сначала небольшой храм, а в 10 веке – огромный, так называемый “храм с ковчегом” (рисунок 17). В плане храм – это крест, перекрытый куполом. В 1897 году здесь нашли серебряный ларец с мощами. Это и есть ковчег. Чьи мощи? Хороший вопрос. Храм погиб, как думают, в конце 14 века, когда сюда пришел Едигей.

Кварталы города производят сильное впечатление. Где-то вскрыто все, где-то ничего, и на зеленых лужайках лежат полузаросшие детали колонн. Пример первого – на рисунке 18, где мы видим в отдалении так называемый Туманный колокол, перед ним – раскопки Северного района. На колоколе написано, что он отлит из турецких пушек в 1776 году. В ходе войны в середине 19 в французы вывезли его в Париж, где он бил на соборе Парижской Богоматери, но в 1910 году колокол вернули на место, и он работал сначала у монастыря св. Владимира, а потом до 1960 годов служил акустическим маяком. Пример второго – вид на Западное городище (рисунок 19).

У берега моря среди руин Северного района видна так называемая Базилика 1935 года, которую любят снимать для открыток и использовать как декорации к фильмам (рисунок 20). В 4 в до РХ здесь стоял небольшой храм, потом около 1 в по РХ на его месте построили синагогу, следовательно, здесь образовалась окраина, поскольку евреи возводили свои храмы подальше от глаз. Потом – пустырь, и в 6 веке по РХ строится базилика, колонны которой мы и видим сегодня. Ее соорудили из плит античного храма, благодаря чему сохранились барельефы с изображениями греческих богов. В 10 веке базилика разрушается, здесь строят часовню. Северный район, окружающий базилику, был хозяйственным, где жили рыбаки и те, кто солил и продавал рыбу. Соленая рыба из Херсонеса шла по всему античному миру.

В какой-то момент мы попали на Монетный двор (рисунок 21), работавший в 3-1 вв до РХ. При раскопках нашли большое количество кружков, отлитых, но не отбитых (рисунок 21а). Такие находки редки. В коллекции Евгения есть зато заготовки для печатей из Херсона византийского времени (рисунок 22). Виден канал, куда надо продеть шнур, осталось только сунуть заготовку в особые щипцы с негативными изображениями и оттиснуть, зафиксировав нить. В 5-10 веках в городе активно функционировал разветвленный бюрократический аппарат, давший огромное количество таких свинцовых печатей.

Осталось рассказать о тех образцах подъемного материала, что я подобрала на городище. Керамики здесь - бери - не хочу. Я подбирала наиболее крупные и интересные образцы и постоянно ловила на себе удивленные взгляды других экскурсантов. Больше никто под ноги не смотрел и не знал, что как память из Херсонеса можно привезти не только сувениры-копии из музейного магазинчика, но и подлинный подъемный материал. Кроме керамики встречались также и ... кости. Впрочем, что тут удивительного: люди жили, ели, кости бросали, к тому же деревенька на руинах Херсона тем более не заботилась о гигиене. Я подобрала два фрагмента костей крупного рогатого скота (здесь не воспроизводятся).

Из сосудов интересен фрагмент толстостенной амфоры с рифлением на лицевой стороне (рисунок 23). Такие амфоры датируют 8-9 веками по РХ. Есть также более тонкостенный фрагмент, из глины кирпичного цвета, с яичного оттенка ангобом на лицевой стороне. Его трудно датировать, как и столь же тонкую стенку сосуда, гладкую снаружи и рифленую изнутри. На последнем совсем малом фрагменте, толстом, из пористой глины, ангоб светлого тона нанесен изнутри (рисунок 24)

Вот, собственно, все, что удалось осмотреть за короткое время. Я еще вернусь в Херсонес, тем более, что Евгений, который постоянно обращается к тем или иным сторонам жизни этого города, сам там никогда не бывал.

Наталия Андрианова,